Неточные совпадения
С точки зрения сострадания к людям и человеческим поколениям, боязни
боли и жестокости, лучше оставаться в старой системе приспособления, ничего не искать, ни за какие ценности не
бороться.
Но это уже была не просьба о милостыне и не жалкий вопль, заглушаемый шумом улицы. В ней было все то, что было и прежде, когда под ее влиянием лицо Петра искажалось и он бежал от фортепиано, не в силах
бороться с ее разъедающей
болью. Теперь он одолел ее в своей душе и побеждал души этой толпы глубиной и ужасом жизненной правды… Это была тьма на фоне яркого света, напоминание о горе среди полноты счастливой жизни…
— Я и Федор богаты, наш отец капиталист, миллионер,
с нами нужно
бороться! — проговорил Лаптев и потер ладонью лоб. —
Бороться со мной — как это не укладывается в моем сознании! Я богат, но что мне дали до сих пор деньги, что дала мне эта сила? Чем я счастливее вас? Детство было у меня каторжное, и деньги не спасали меня от розог. Когда Нина
болела и умирала, ей не помогли мои деньги. Когда меня не любят, то я не могу заставить полюбить себя, хотя бы потратил сто миллионов.
Да, вы много читаете, и на вас ловко сидит европейский фрак, но все же
с какою нежною, чисто азиатскою, ханскою заботливостью вы оберегаете себя от голода, холода, физического напряжения, от
боли и беспокойства, как рано ваша душа спряталась в халат, какого труса разыграли вы перед действительною жизнью и природой,
с которою
борется всякий здоровый и нормальный человек.
Больного
с брюшным тифом сильно лихорадит, у него
болит голова, он потеет по ночам, его мучит тяжелый бред;
бороться с этим нужно очень осторожно, и преимущественно физическими средствами; но попробуй скажи пациенту: «Страдай, обливайся потом, изнывай от кошмаров!» Он отвернется от тебя и обратится к врачу, который не будет жалеть хинина, фенацетина и хлорал-гидрата; что это за врач, который не дает облегчения!
В тот вечер, когда он довел ее до ее комнаты, после разговора о Серафиме, она
заболела, и скоро ее не стало. Делали операцию — прорезали горло — все равно задушило. Смерти она не ждала, кротко
боролась с нею, успокаивала его, что-то хотела сказать, должно быть, о том, что сделать
с ее капиталом… Держала его долго за руку, и в нем трепетно откликались ее судорожные движения. И причастить ее не успели.
Человек этот в раю был соблазнен тем духом первого творения, который сам собою сделался злым, и человек
с тех пор пал, и стали рождаться такие же падшие люди, и
с тех пор люди стали работать,
болеть, страдать, умирать,
бороться телесно и духовно, т. е. воображаемый человек сделался действительным, таким, каким мы его знаем и которого не можем и не имеем права и основания вообразить себе иным.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он
борется с мучительною
болью. «Чтò такое эта
боль? Зачем
боль? Чтò он чувствует? Как у него
болит!» думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.